Белорусская история бокса не так богата на олимпийские медали. Первую такую награду в боксе страна получила в 1988 году благодаря Вячеславу Яновскому, который взял «золото» в первом среднем весе. Затем Магомеду Арипгаджиеву и Виктору Зуеву в 2004 году удалось взять по «серебру». В 2012 все были уверены, что тяжеловес Сергей КОРНЕЕВ пополнит олимпийскую копилку страны, но случиться этому не суждено было.
Проиграв сопернику из Азербайджана, он занял пятое место. Корнеев выиграл второй и третий раунды, у его соперника было два предупреждения, но судьи присудили ничью (19:19), а по неким дополнительным показателям победителем стал представитель Азербайджана. Белорусская делегация подала протест, но он был отклонён. Те, кто помнит этот поединок, до сих пор в недоумении разводят руками.
Чтобы узнать, чем сейчас живёт заслуженный мастер спорта Республики Беларусь, участник Олимпийских игр, бронзовый призёр чемпионата мира, серебряный призёр чемпионата Европы, «СП» отправилась в зал минской СДЮШОР по боксу, где он сейчас тренирует молодое поколение.
— Что больше всего запомнилось за такую долгую карьеру?
— Олимпиада. Именно несправедливость большой отпечаток наложила. Конечно, до сих пор это не отпускает.
— Скандалы с судейством в боксе, можно сказать, возникают на регулярной основе…
— Да, особенно где-то на выезде. У нас в Беларуси судят нормально, дают корректные результаты. А за рубежом нужно быть на две головы выше, чтобы отдавали победу. Особенно в финальных боях.
— Вот сейчас, когда Алфёров боксировал на чемпионате мира, тоже очень спорная история была…
— Конечно, ведь первый раунд он вообще не проиграл. Но засчитали не в его пользу, из-за этого меняется вся картина боя. Надо сказать, Алфёров действовал немножко не в привычной манере. Если бы он придерживался своей стратегии, думаю, выиграл бы. Алексей очень нестандартный боксёр, харизматичный, к нему ещё нужно подобраться. Не каждый на это способен. А он, на мой взгляд, вместо того, чтобы вести бой в своей манере, полез в драку. В драку с драчуном лезть не надо. Плюс очень спорное было судейство. Но арбитры так увидели такой исход боя.
— Чем ещё запомнились Олимпийские игры?
— Своей масштабностью! На Олимпийские игры у нас мало кто квалифицируется. Надо понимать, что Олимпиада — это предел мечтаний каждого спортсмена. Дальше уже просто некуда идти.
— Когда занимались боксом, было желание бросить всё и уйти?
— Бывало, и не раз. Вот что-то не получается, не идёт. Сегодня не получается, завтра…Бывает, так всё надоест, что уже ничего не хочется. Думаешь — всё, пора заканчивать. А потом выходишь в ринг, выигрываешь и понимаешь — ещё далеко не всё.
— Как принималось решение об уходе из спорта? Ведь вся жизнь потрачена именно на это.
— Долгое время думал, носил это в себе. Много разговаривал со своей будущей женой. Если честно, она меня больше убеждала, говорила: «Надо заканчивать». Были вопросы относительно травм, с возрастом мы ведь сильнее не становимся. Я ведь не буду до 40 лет прыгать в ринге, тем более перестало получаться и я не видел того человека, который смог бы меня тренировать. Сопоставил одно с другим, сделал вывод. В канун Нового 2019 года принял решение. Тогда совсем не знал, чем буду заниматься.
— И остались с этим миром один на один.
— Да. И куда идти, что делать, честно говоря, не совсем понимал. Я всю жизнь занимался боксом и ничего другого не умел. Групп не было, тренировать не мог, индивидуально работать тоже не с кем. Тяжело было, но моя будущая жена помогала. Говорила: «Не спеши, осмотрись, подумай…». Скажу честно, какое-то непродолжительное время она меня содержала. Безумно ей благодарен.
— Как оказались без денег? Ведь вы выступали среди профи. У вас был контракт в Лос-Анджелесе, провели три боя...
— Да, я выступал за американский профессиональный клуб. Один бой проводился в Казахстане, другой — в Таиланде, третий — в Германии. Готовился в Минске, команда вылетала из Лос-Анджелеса в точку «Б», и мы там встречались. Им даже дешевле было, чтобы я летел из Минска. Затраты на проживание, питание и всё остальное — значительно меньше. А когда сделал визу и должен был вылетать в Лос-Анджелес тренироваться, пришло сообщение, что клуб закрылся. Потом я боксировал в «Украинских атаманах» два сезона, и за последний они не рассчитались.
— Сейчас ситуация с работой более или менее наладилась?
— Мне помог хороший друг Михаил Васильевич Бакатура. Он отдал мне свою группу на ОФП дополнительного образования. Потом Виктория Николаевна Казючиц на турнире имени Ботвинника предложила попробовать себя в тренерской деятельности. И вот теперь я здесь.
— Ваша супруга поддерживала вас в непростое время. Как вы познакомились?
— В сентябре 2017-го она пришла ко мне на тренировку, захотела заниматься боксом… так и познакомились. Долгое время я её просто тренировал. Симпатия была, конечно. Потом выяснилось, что взаимная, а там закрутилось… В 2019-м стали встречаться, а два года назад сыграли свадьбу. Она меня чувствует. Были моменты, когда переставал верить в себя, носил всё внутри, старался никому не рассказывать, а она постоянно подбадривала. Не позволяет мне вешать нос. Моя опора.
— К чему вы сейчас стремитесь в профессиональной карьере?
— Я хотел бы воспитать хороших боксёров, есть сейчас пара ребят. И возможно, через них реализовать то, что не удалось реализовать самому. Это моя первая постоянная группа.
— Ваша история очень сходна с историей Вячеслава Яновского. Он тоже уходил из бокса насовсем, а потом выиграл Олимпиаду в 33 года. Сколько вам сейчас?
— Сейчас мне 34 года. Для тяжеловесов это самый возраст…Но больше я в этот угол не стану, это стопроцентно.
— Без чего бы вы не смогли сейчас прожить?
— Без своей дочери и жены. Они — моё всё. Дочке Варваре 1 год. Стараюсь помогать жене, чем могу. Сейчас они за городом, с бабушкой и дедушкой. Жене легче и в то же время ребёнок на природе.
