Нынешней осенью велоклуб «Минск» отмечает своё десятилетие.
В преддверии этого события мы решили пообщаться с одним из гонщиков первого шоссейного состава — Сергеем ПОПКОМ. В 2015— 2016 годах он приносил команде больше всех побед. Мы решили вспомнить некоторые из них, а также самые необычные гонки. А поскольку наш звонок застал теперь уже тренера клуба «Минск» в Поднебесной, прежде всего поинтересовались, какими судьбами он там оказался.
— Находясь в отпуске, я пытаюсь совместить, как говорят, приятное с полезным — усовершенствовать свои знания. В Китае проводится много профессиональных гонок. И я хочу изнутри посмотреть, как коллеги работают на них, что и как делают. То есть приобретаю новый опыт, который уверен, пригодится. Я ведь начинающий тренер. И мне ещё развиваться и развиваться.
— Прежде, чем попасть в «Минск», вы успели погоняться в Италии и Латвии?
— Да, начинал карьеру в 2007-м в любительском клубе «Мастер Марко» в регионе Тоскана, недалеко от Пизы. Для меня это был колоссальный толчок. Я увидел, что такое настоящий велоспорт, открыл для себя его культуру. В Италии даже в любительских клубах отношение к гонкам профессиональное. Мы были обеспечены всем необходимым для того, чтобы показать результат. Это был очень ценный опыт. В первый же год я победил там в региональных соревнованиях, причём не в спринте. Я тогда был универсальным гонщиком — мог и в горку подняться, и уехать в отрыв — с группой и в одиночку. Склонность к спринту во мне проявилась только после 2012 года — когда попал в трековую сборную и провёл с ней несколько сборов и соревнований.
Пробовать себя в этой роли начал в 2014-м, заключивпервый профессиональный контракт с латышским континентальным клубом Rietumu-Delfin. Правда, поскольку выступал также в составе национальной сборной на треке, погонялся за него лишь месяцев пять. Осенью 2014-го стало известно, что «Минск» создаёт шоссейную команду. И я озвучил свою позицию, что хочу стать её частью и целиком сосредоточиться на шоссе. С тех пор, как начал гоняться в Италии, я мечтал, чтобы у нас в Беларуси появился профессиональный клуб, ведь одно дело быть иностранцем в команде и совсем другое — гоняться со своими ребятами и представлять родную страну. Получив контракт, был очень счастлив, что мечта сбылась.
— Именно в Китае в 2015-м вы попробовали себя в гонках первой категории. Чем они запомнились?
— Первое впечатление было неоднозначное: другая культура, другой менталитет, странная еда. Мы проехали тогда несколько длинных соревновательных блоков. И уже после первого из них втянулись в их ритм, стали понимать местные обычаи и привыкать к ним. Даже к тому, что в Китае, как говорят, едят всё и всех, стали относиться спокойнее и что-то новое иногда пробовать. Вместе с тем Поднебесная порадовала организацией гонок на высшем уровне. Меня очень зацепило, что они и соревнования стараются провести чётко и безупречно, с соблюдением всех норм безопасности, и превратить их в яркое шоу. Мы проехали практически через всю страну. Стартовали на Севере, у границы с Монголией, а финишировали на юге, возле моря. Мне удалось выиграть один этап в «Туре Китая-1», в котором участвовало и несколько проконтинентальных клубов. Но самое главное, мы оставили за собой командный зачёт, чем были очень горды.
— В 2016-м дебютировали уже в многодневке высшей категории — «Туре Абу-Даби», где трижды финишировали в двадцатке…
— Оказалось, не так страшен чёрт, как его малюют. Хотя в нём участвовали в основном команды Мирового Тура и Проконтинентальные, мы убедились, что их гонщики из того же теста сделаны, что с ними можно сражаться. Только, к сожалению, оказались технически не готовы к столь высоким скоростям: не взяли нужную передачу, а моей на финише не хватало. В ином случае, думаю, не ограничился бы местами в двадцатке.
— Буквально через несколько дней там же вы отметились победным дублем на «Туре Шаржи» и выиграли однодневку из аналогичной серии — 1-й категории «Кубок ОАЭ». Какую из них можете выделить?
— Они разными были. Последний дался очень тяжело. Ведь после «Тура Шаржи», где ещё один этап оставил за собой Стас Божков, мы являлись фаворитами. Соперники любой ценой хотели прервать нашу доминанту. Но благодаря сплочённости удалось выстоять. Хотя к концу гонки ребята подустали и за километр до финиша я остался без помощников. Причём после поворота один спортсмен оторвался и мне пришлось закрывать просвет, после чего в спринте вырвал у второго места буквально чуть-чуть. Для меня, финишёра, это был слишком длинный спринтерский кусок и самый тяжёлый. Можно сказать, полжизни там отдал, чтобы выиграть.
— Какие из одержанных за карьеру побед вы считаете особенно ценными?
— Наверное, первые, принесённые нашему клубу на «Гран-при Москвы» и «Гран-при Минска» 2015 года. Победить дома, при родных зрителях, особенно хотелось. Помню, как радовался, что у нас всё получилось. И очень горжусь викторией на «Туреозера Цинхай»-2019 — единственной в гонке высшей категории. Она вся проводилась на большой высоте — от 2000 м. На удачном для меня этапе была длинная гора, но мне удалось грамотно разложить силы.
— Хотя и в ОАЭ пекло стояло, самым жарким в карьере выдался чемпионат мира-2016 в катарской Дохе?
— Да, там пекло стояло под 40 градусов и ни одного деревца вдоль трассы. Я в такой бане никогда не гонялся. И, к сожалению, не реализовал там свой потенциал. Когда через 70 км весь лёд, который клали на спину, растаял и воды не осталось, решил спуститься за ними к «техничке». Вернувшись в группу и увидев, что Женя Гутарович, имевший куда большие шансы показать высокий результат, тоже собирается за ними, отдал ему свои бачки. Сам вновь спустился вниз. Только взял воду, как увидел, что из-за начавшихся атак пелотон порвался. Поскольку скорости резко возросли, переложиться вперёд не удалось. Благо Женя в этот период находился впереди и закончил гонку.
— Что такое настоящая экзотика, узнали в 2017-м на многодневке первой категории «Ла тропикале Амисса Бонго» в Габоне?
— Да. В Африке я до этого не был. И не ожидал, что там проходят соревнования столь высокого уровня. В многодневке участвовали, в том числе, несколько Проконтинентальных команд из Франции. И организована она была достойно. Наш Стас Божков там несколько раз финишировал в тройке, выиграл этап и майку самого активного гонщика, а я в очковом зачёте замкнул тройку. Я тогда находился не в лучшей форме — лечил колено. Но всё равно старался помогать команде и пытался где-то себя проявить.
Та гонка особенно запомнилась трансфером между этапами. Команды решили с изюминкой отправить — на военном самолёте, в котором кроме скамеек ничего не было. Загрузившись в него, мы попали в настоящую парилку. С нас текло ручьями. Ощущения были, что закипаем. Но ничего не поделаешь. Трап закрыли, завелись, что-то захрустело, застучало. Выехали на полосу. Минут через 15 хвостовой трап вновь опустили и сказали выходить, мол, самолёт сломался — турбина отказала.
Через какое-то время приходит механик с лесенкой и… одной отвёрткой в руках. Часа два он стоял с умным видом. Мы даже шутили, может ему ключей дать? Потом что-то открутил, посмотрел и сказал, что нужно запчасть менять. В итоге нас отвезли в какую-то гостиницу, где мы поели, в бассейне поплавали, вздремнули. Часов через семь вернулись в аэропорт в надежде, что предоставят другой самолёт, но он оказался тем же. Поднимались в него, нехотя. И перекрестились, и молитву прочитали мысленно. 50 минут полёта целой вечностью показались. Было реально страшно. Глаза открыли и выдохнули только, приземлившись. Вышли. До гостиницы километров 5, а транспорта нет —автобус сломался, надо ждать пару часов. Пошли пешком. Правда, километра через полтора затормозили местного жителя на пикапе. Женя Гутарович на французском попросил подвести нас, и тот согласился.
— А можете вспомнить самую экстремальную гонку?
— Их много было. Но самым-самым получился, наверное, «Тур Анталии», по-моему, 2018 года. Я был классно готов, но мне катастрофически не везло:почти на всех этапах во время спринта падал, а однажды даже пересекал линию финиша с велосипедом в руках.
— Как вам далось решение о завершении карьеры?
— Я долго восстанавливался после перенесённого ковида. Он ударил по моим хроническим суставам и сердечно-сосудистой системе. Во время пандемии было время подумать, в том числе и о том, что делать дальше. Лучше всего я умею ездить на велосипеде, достаточно неплохо знаю велоспорт, все его нюансы. Поэтому, хотя о тренерской карьере никогда не мечтал, от предложения работать в клубе, не смог отказаться. Начиная с 2019 года, я меньше был нацелен на собственный результат, а больше отдавал себя молодым спортсменам, учил их побеждать, показывая, что и как нужно делать в гонках. И мне это нравилось.
